Однотомник — И что ты можешь мне дать? — через паузу спокойно спросил.
— Только… себя…
— Себя? — он оценивающе пробежался по мне. Оглядел всю. От ног и до самой макушки. — Ты хорошо подумала?
— Хорошо, — тихо ответила, сцепив руки перед собой. Сжала пальцы до боли. Неужели он не понимает, что мне больше не остается совсем ничего? Неужели сердце не дрогнет? Неужели вышвырнет меня на улицу после такого?
Мне и самой хотелось сбежать, но, ради спасения братишки, я намертво приклеилась к полу.
Гурам безразлично и даже лениво продолжил:
— Хорошо. Тогда раздевайся.
— Прямо сейчас? — осипшим шепотом переспросила.
— Прямо сейчас, — холодно ответили мне.