Наш ответ Дэну Брауну! Три товарища – Иосиф, Матвей и Антон, всем чуть за тридцать,– съезжаются у трупа четвертого: голова отрезана, в руках свечка. Сразу после убийства к Иосифу, владельцу маленького пиар-агентства и шахерезаде этой завораживающей истории, является странный клиент, требующий продвигать в СМИ слова «Одиночество», «Дэйр-эль-Бахри», «Калипсол» и число 222461215. Перед тем как рассказать о заказе, он угрожает физическим устранением в случае несоблюдения тайны. Запрет нарушается в тот же день, и расплачиваться за любопытство придется экзотическими командировками: в Ватикане Иосиф встречается с кардиналом Ратцингером, в Израиле с коптским священником и странной медсестрой, в Японии с буддистским монахом, во Владивостоке – с крестным отцом Приамурья. Нет ничего удивительного, если Ревазова прочтут 222 461 215 человек: «Код да Винчи» же читают. Первые три четверти пятисотстраничного романа употребляешь за один дневной перегон и, засыпая где-то на вставной пьесе по мотивам «Имени розы», успеваешь подумать: насколько же этот Ревазов артистичнее косноязычного Дэна Брауна, вот бы кому Эко подписать фотографию – «Победителю-ученику».
Как удалось дебютанту в литературе А.Ревазову запустить руки по локоть в кишки Настоящего Бестселлера, мы можем узнать из самого романа…
…На самом деле страйк Ревазов все же выбил: ему реально первому из русских писателей удалось успешно русифицировать тексты западного яппи-канона. Роман Ревазова есть энциклопедия нерусской жизни – вестернизированный сюжет, вестернизированный язык, вестернизированная мифология – но лучшие сцены здесь сугубо отечественные: в Матросской Тишине и в монастыре у Ледовитого океана.
Арсен Ревазов настоящий, с лицензией на убийство, охотник на овец, и в следующем романе он наверняка притащит на плечах еще одну овцу, а то и барана, корову или даже королевского пингвина. Проблема состоит в том, что будущее Ревазова его читателей представляется значительно более очевидным, чем его читателей,– а книгам Ревазова нужны благополучные, позитивно настроенные читатели. Обстоятельства, однако ж, складываются таким образом, что гораздо проще представить этих достойных людей не загорающими в Дейр-эль-Бахри с новым бестселлером Ревазова, а стынущими где-то здесь – с отрезанными головами и свечками в руках.
Лев Данилкин, «Афиша»
