«В комнате было темно. Только окно мутно смотрело из сумрака как чей-то фантастический бессонный глаз. Грохот экипажей становился неслышнее и неслышнее и, наконец, стих; игород, утонувший в холодной мгле апрельской ночи, заснул.
Воцарилась невозмутимая тишина…»
