И вновь криминальных судеб бурный поток, из грязной пены которого выловлен изложенный путь рядового преступника, до крайности истощенного пустотой и озлобленного молчанием собственной массы сердечной. Но жизнь, чуждая жалости, не склоняется перед чувством людского отчаяния. Она лишь беспощадно загоняет в темный тупик безысходности, где так редко, что почти никогда, падшим находится свет.