Перфоматор

Аркадий приехал в Петербург лет пятнадцать назад, чтобы от его сияющего таланта Нева выплескалась из берегов, а из треснувших мостовых больными зубами повываливалась брусчатка. Но Нева не вытекла, и вот изо дня в день бесценные режиссерские ноги ходят по нетронутым, ладненьким мощеным дорожкам.
Он все еще по привычке стучится в недоступные двери, звонит по неприятно вежливым номерам, сочиняет дерзкие, ни для кого не заметные спектакли. По-при-выч-ке.
А ведь вот хорошо, когда что-то разом затмит собой Аркадьину тотальную неудачливость, оправдает, расставит все по местам. Как тогда сладко наконец убрать выдающийся кулачок от безнадежно запертой двери, как сладко перерезать провода своих неприятно крутящихся мыслей и подключиться к бездонному потоку чужих разящих, драматических бесед.